— Варь, прости. Я выгнал её. Это было невыносимо. В нашей квартире такое устроить!

— Это когда-то должно было случиться, — грустно улыбнулась Варя и положила свою ладонь на руку мужа, — Всё правильно, Ром, всё правильно…

Отца своего Варя никогда не видела и привыкла думать, что и не было его совсем. Её мама, Антонина, забеременела случайно от парня, с которым всего один раз встретилась. Они весело провели время, причём с участием крепких напитков. Как потом признавалась Тоня дочери, он её просто-напросто «напоил», ведь до этого она никогда так не делала и была довольно скромная девушка, правильная. А парень был, ох, как красив. Тоня выглядела и вела себя неприступно, но он «решил» эту проблему. Наутро молодые люди расстались и больше никогда не виделись.

Позже Тоня обнаружила, что беременна. Её мечты о том, что она вырвется из посёлка в город, удачно выйдет замуж и станет жить другой жизнью, не осуществились. Потом она не раз обвиняла в этом Варю. Что, мол, из-за тебя жизнь не сложилась! Решила родить: не смогла живую душу сгубить и вот, что из этого вышло. Ничего хорошего. Личной жизни никакой, перспектив тоже. А всё Варя, из-за неё всё!

Мать совсем не занималась дочерью и та была предоставлена самой себе. Варя не раз думала потом об этом, размышляла, когда уже стала взрослой и вспоминала поговорку о том, что мать, не та, что воспитала, а та, что вырастила. А её вырастила улица, значит, матери у неё не было совсем…

Синяки, разбитые коленки: Варя была «пацанка». Целыми днями на улице с мальчишками играла, голодная. Как утром поест, так вечером только приходила, когда мать уже спала. Живот постоянно сводило от голода, и она готова была съесть всё, что угодно. С пацанами ходили на речку, на рыбалку, лазили в чужие сады за яблоками, потом песни под гитару пели до поздней ночи.

В посёлке была только средняя школа. По её окончании мать уговорила свою сестру, которая жила в городе, приютить Варю, чтобы та окончила десятый и одиннадцатый класс. В тот момент Варя даже подумала о том, что матери не всё равно на неё, что она любит и заботится о ней. Но тётка как-то разоткровенничалась и выболтала, что Тоня её «Христом Богом молила» забрать «спиногрызку», потому как сил никаких с ней нет и сладу. Хоть два года её не видеть. А потом, глядишь, вообще «свалит» куда-нибудь в городе…

Понять злость тёти на Варю было можно. И так квартира двухкомнатная, своих детей двое, а тут ещё её навязали. И в то же время, Варя была благодарна родственнице за то, что та всё же не отказала и приютила племянницу. Она старалась себя вести «тише воды, ниже травы» и никого не стеснять. Питаться скромно и мало она уже привыкла. Правда, растущий организм требовал пищи: Варя росла длинная и тощая, как жердь. Голова часто кружилась, и темнело в глазах. Но она уже не обращала на это внимания, привыкла.

Выучилась, в институт не поступила, тогда отправилась в колледж — уж очень хотелось самостоятельно жить и поступить хоть куда-нибудь, лишь бы не терпеть эти взгляды и снисходительные вздохи родственников, которых она действительно стесняла…

***

— Варьк, выходи за меня, а?

— Ты серьёзно? Да зачем я тебе нужна такая?!

— Люблю я тебя, глупая, люблю. Вот зачем, — Рома обнял хрупкую девушку и прижал к себе. Он подумал, что никогда и никуда её не отпустит.

Встретились они случайно в кафе, в котором Варя работала официанткой. Грустный парень сидел за столиком и пил кофе. Варя видела, как от него ушла девушка. Они пришли вдвоём, Варя сразу обратила внимание на симпатичного парня. Подружка Дина, которая тоже работала там официанткой, проходила мимо Вари с подносом и подмигнула ей, многозначительно указав глазами на парня: мол, иди к нему, смотри какой, не упусти…

А Варя сделала страшную гримасу, дескать, ты с ума сошла, он же не один, я не такая, чтобы дорогу кому-то переходить. И тут его спутница вскочила со стула, что-то язвительное произнесла, бросила на стол скомканную салфетку и стремглав выбежала из кафе. Некоторое время парень грустно сидел один, а потом поднялся и пошёл к выходу. А тут Варя несла поднос к столику. Он остановился, внимательно посмотрел на девушку, та смутилась, приостановилась, а потом аккуратно прошла мимо парня: ведь надо было работать. Руки у неё дрожали так, что она боялась уронить это несчастный поднос со всеми тарелками и бокалами. Но обошлось. Парень вернулся к своему столику, сделал заказ и сидел долго-долго, пока Варя не закончила работу. А потом он предложил проводить её. Так и стали встречаться.

Варя снимала квартиру вместе с тремя девушками-студентками. Работу по специальности пока не нашла, и продолжала работать официанткой в том же кафе, куда устроилась, ещё учась в колледже. А Рома жил один, в квартире дедушки, которая досталась ему по наследству. А его мама жила в другом городе. Она была ещё молода, и, как рассказывал потом Рома Варе, очень активно пыталась устроить личную жизнь, пока, правда, безуспешно, сын ей тоже был обузой и помехой. А дедушка очень любил внука и завещал ему жилплощадь, так Рома и попал сюда.

— Моя мама тоже не очень интересуется моей судьбой, съехал, да и ладно, — признался как-то Рома Варе, — Так что я вполне понимаю тебя. Но мы уже люди взрослые и потому должны сами о себе заботиться. Родители нам дали всё, что могли, и за это их надо уважать. Я так считаю.

— Конечно, Ром, я согласна, — вздыхала Варя, — Только иногда мне кажется, что не всё…

Когда они решили пожениться, то не думали, что выйдет такой праздник. Всё-таки своим они сообщили, и все родственники вознамерились приехать. Свадьбу отмечали в кафе. Варя познакомилась со свекровью прямо у загса. Женщина весёлая, симпатичная, держала под руку «плюгавенького» мужичка, который пришёл на праздник, даже не позаботившись о своём внешнем виде. Джинсы его были все в каких-то пятнах, растянутая футболка, которая знавала лучшие времена. Мама Ромы выглядела аккуратно, но тоже было видно, что сумочка у неё старенькая и туфли совсем потёртые. Варе стало жалко эту женщину. Видно было, что она цепляется за этого мужчину, пытаясь устроить личную жизнь, хоть как-нибудь, но сама Варя так не хотела. Она давно решила, что выйдет замуж только по любви.

Была и Варина тётя, со своими детьми и мужем. Мальчишки подросли и стали «здоровенными лбами» — как в шутку их назвала родственница. Она улыбалась и даже подарила Варе и Роме подарок — набор хрустальных бокалов. Муж её стоял в сторонке и, как всегда, молчал. Вара замечала, что он вообще очень редко разговаривает. Зато именно он иногда помогал ей делать уроки, когда она жила в их доме, потому что работал учителем по математике, и Варя ему была очень благодарна. Приехала и мама Вари. Одна. Обняла дочь, поздравила и даже прослезилась, что, мол, как быстро идут годы, вот и невестой стала кровинушка…

Варя чуть было не растрогалась, но мама слишком налегала на горячительные напитки и когда под конец праздника стала громко кричать, петь песни и приставать ко всем подряд, стало не до сантиментов: Варе было ужасно стыдно. Она готова была провалиться сквозь землю, особенно ей было неудобно перед Ромой. Мать громко вещала о том, как терпела лишения ради того, чтобы вырастить Варю, как отказывала себе буквально во всём, как провожала её в школу, как встречала, как волновалась за неё, как мечтала, что дочь выбьется в люди, поступит в институт. Но не срослось, ну и ладно, зато дочка жениха хорошего нашла, не то, что она сама. Так и никак не везёт ей, вот судьба-судьбинушка горькая…

— И, кстати… Горько! Почему молодые не целуются? Горько! Горько! — скандировала Антонина, обводя гостей мутным взглядом…

Кое-как праздник закончился и Тоню привели к себе ночевать Рома и Варя. Женщина и там продолжала, то кричать и петь песни, то рыдать и оплакивать свою ушедшую молодость. Молодые люди уложили её на свою кровать, а сами отправились гулять по ночному городу…

Некоторое время мама Вари жила у них. Она никак не хотела уезжать: в городе ей понравилось, кроме того, она решила, что здесь сможет наконец-то удачно выйти замуж.

Дома от неё не было никакого покою. Она постоянно где-то пропадала, часто возвращалась домой под утро, всех будила и требовала вести с ней задушевные беседы. Однажды она снова пришла откуда-то «на бровях» и заявила, что Рома должен ей купить квартиру поближе, ведь она не может жить далеко от любимой дочери. Она часто просила денег, объясняя, что с работы она уволилась и когда поедет домой, то жить ей будет совсем не на что. Рома давал ей деньги, а Варя хваталась за голову и не знала, что делать. Выгнать мать у неё «не поднималась рука» но и жить с ней становилось невыносимо.

И вот однажды Рома пришёл пораньше с работы домой и застал такую картину: посередине комнаты стоял накрытый стол с обилием горячительного, вокруг которого сидели странные люди, которых он видел впервые в жизни. Да и мать Вари, похоже, тоже их не особо знала. Вся компания нестройными голосами громко пела какую-то заунывную песню. Рома «вышел из себя» и вытолкал всех за дверь. Вместе с Антониной. А потом переживал и чувствовал вину перед Варей. Так он был воспитан, что мать — есть мать, какая бы она ни была. Но это было выше его сил.

Тоня кричала на лестничной площадке и била кулаком в дверь, требуя впустить её, потом сидела на ступенях лестницы и заявляла, что непременно дождётся дочь и уж с ней-то они разберутся с Ромой, который честных людей на улицу выгоняет. Они сами его выгонят, вот! Только пригрозив, что вызовет полицию, Рома смог кое-как вытолкать невменяемую Тоню из подъезда.

Варя пришла с работы и, узнав об этой сцене, просто села, закрыла глаза руками и долго плакала. Ей снова хотелось провалиться сквозь землю.

С Антониной больше не общались. Она, первое время, звонила, но Варя не отвечала на звонки. Потом звонки прекратились. Потихоньку Варя успокоилась, все постепенно забылось. У них с Романом была настоящая любовь и счастье. Скоро Варя ожидала ребёнка, УЗИ показывало девочку. Только звонить матери, чтобы рассказать эту новость, Варя категорически не хотела. Она боялась испортить своё хрупкое счастье…

Взято отсюда

Жанна Шинелева на сервере Проза.ру

Рейтинг@Mail.ru