С веселой разбитной Любашей Антон познакомился, когда ехал на своей «газели» по вечернему шоссе. Возвращался домой, а тут она стоит, голосует. Ну, остановился, подвёз. Познакомились, разговорились. А потом встречаться стали. Так и пошла у них любовь.
Любаша — девушка красавица была, всё при ней, молоденькая, лет двадцати на вид, хотя потом выяснилось, что все двадцать восемь. А Антон постарше чуток был, тридцать ему исполнилось. Девушки у него были всегда, да жениться пока не торопился, хотел не просто так, а что б в душу запала, что б любовь неземная была. Да только вот не цепляла его за душу пока ни одна красотка.
А Любаша… Девушка удивила видавшего виды парня. Казалось, ничего ей не надо, только любовь. О браке она не заговаривала, никаких намёков не делала, никогда не унывала, всегда улыбалась, не грузила его проблемами и не задавала лишних вопросов. Встречались, весело проводили время и расходились. Антон был удивлён. Обычно ему другие девушки попадались, которые пытались им манипулировать, склоняли к женитьбе, торопили события, норовили познакомить с родителями и всячески ограничить его свободу… А тут ничего не надо, только любовь.
Так продолжалось полгода. Постепенно Антон стал понимать, что вот она судьба-то его! Именно такую девушку он ждал и мечтал встретить. Стал он намекать Любаше, что мол, с родителями познакомиться хочет, что намерения у него серьёзные. А девушка отшучивалась, что папа строгий у неё. Подождать надо. Что она подготовит его прежде, поговорит, а там уж видно будет…
Ну, что папа строгий, это Антон понять мог. У него у самого мама такая. Они ведь вместе жили, и та давным-давно заявила сыну, что единственная женщина, которая появится в их доме — это та, что станет женой Антона. И никаких девушек на одну ночь. Потому домой он свои пассии не водил, мать слушался. А мать, кстати, всё больше на Антона давила. Когда, мол, да когда остепенишься, жену в дом приведёшь? Дескать, внуков ей охота понянчить. Да и вообще, не станет, говорит, её, так с кем останешься? Кто дом будет вести, порядок блюсти? Пропадёшь и в грязи потонешь, голодный будешь сидеть, неухоженный…
А Антон-то и сам бы рад жениться, потому как влюбился в Любашу без памяти, да не разрешала она ему с отцом знакомиться, всё не время ей было. И вот как-то по работе заезжал он в тот район, где Люба живет — было дело, он как-то адрес Любашин подсмотрел (сама она не говорила). Та почтовую квитанцию на посылку в машине на сидении случайно оставила, наверное, из сумочки выпала, так Антон запомнил дом, улицу и номер квартиры. Приезжал пару раз, посмотрел, что за дом, покрутился рядом, да войти не решился. А тут, дай думает, зайду, неспроста же здесь оказался, и время подходящее — полдень, Любаша на работе была, познакомлюсь, авось дома отец будет…
С чего Антон решил, что посреди рабочего дня отец Любы дома окажется не понятно, да только так и случилось. Бывают в жизни совпадения. Не с пустыми руками пришёл, купил торт к чаю и выпить кой чего. Юркнул парень за кем-то в подъезд — повезло, что быстро дверь домофонную открыли, ждать не пришлось, поднялся на этаж и решительно нажал на звонок.
Дверь открыл мужик, на вид лет под шестьдесят. Помятый такой, как будто с постели только поднялся, небритый, волосы дыбом стоят и штаны спортивные на коленях топорщатся. А сам здоровый такой, метра два ростом, крупный, Антон ещё подумал, что в мать, наверное, миниатюрная Любаша пошла, совсем на отца не похожа. Надо признаться, Антон струхнул слегка, и подумал, что зря явился-то, и правда, грозен папаша оказался, да что делать-то уж теперь, отступать поздно.
— Чего надо? — спросил мужик.
— Здрасьте, — наилюбезнейшим голосом проговорил Антон, а у самого только и желание — бежать подальше.
— Здрасьте — забор покрасьте, — пробасил гигант и громко засмеялся своей шутке, — Вы к кому? — наконец, отсмеявшись, произнёс мужик.
Антон ещё больше опешил, не знает, что сказать, пакеты с угощениями протягивает, а там торт и горлышко бутылки торчит.
— К вам, — наконец вымолвил он, — Вы ведь отец Любы? Так я познакомиться пришёл. И за знакомство вот, тортик там, принёс и ещё всяко-разно…
Отец Любы улыбнулся, глядя на пакеты и, махнув рукой, скомандовал:
— Понял! Заходи!
Прошли на кухню. Сели за стол. Папаша достал стаканы, ополоснул их и поставил на стол. Открыл бутылку, налил.
— Так кто я, говоришь, Любаше? Отец?
Антон закивал, заулыбался.
А мужик выпил, сверкнул безумными глазами, да как гаркнет:
— А я ей муж законный, между прочим! И ты сейчас расскажешь мне, сколько ступенек от моей двери до самого первого этажа, потому что я тебя с лестницы спущу!
И как замахнётся кулаком. А кулак каждый с пудовую гирю. Антон увернулся и в коридор ринулся, мужик за ним. Я, кричит, знаешь, что с тобой сделаю? Я полковник полиции, я тебя из-под земли достану, будешь знать как с чужой женой…
Дальнейшее Антон не слышал, бежал, перескакивая через две ступеньки по лестнице, а мужик всё кричал что-то грозно вдогонку, но от страха парень слова не разбирал уже. Никогда он так не бегал. Когда-то давно он читал, что в экстремальных случаях у людей открываются сверхспособности и они демонстрируют недюжинную силу или ловкость, могут поднять тяжелый камень или на дерево высокое залезть. Вот сейчас Антон был убеждён, что именно такой феномен с ним только что и произошёл. Отдышался он только когда три дома пробежал для надёжности, после того как из того злополучного подъезда сам не свой выскочил…
Любашин номер телефона сразу же стёр, удалил. Ну её, красотку. Кто ж знал, что она замужем была? А мужик сам виноват. Небось ради Любаши бросил свою прежнюю жену, что с ним огонь, воды и медные трубы прошла, женился, а теперь расхлёбывает. А чего? Она ведь на тридцать лет младше, конечно, дело молодое. Не Антон, так другой бы нашёлся, похоже, изменяет она ему не в первый раз. Но с него хватит. Страху натерпелся. Первое время так и думал, что полковник за ним слежку установил. На улицу выйти боялся, спать ночами перестал. А потом успокоился помаленьку. Похоже, мужик-то он не плохой оказался, угрозы свои исполнять не стал.
А Антон женился-таки, на радость маме своей. Нашёл хорошую девушку. Но красавицу Любашу, нет-нет, да и вспомнит. Очень уж она ему в душу запала…
Взято отсюда